Автор: 
Самая отдаленная от нас по времени информация относится к 3-5 векам. И получена она благодаря археологическим раскопкам почти в центре Ижевска.
Первыми же официальными хозяевами ижевских земель были князья Яушевы. Яушевы принадлежали к татарскому княжескому мурзинскому роду и являлись единственной ветвью арских князей, которая была признана в княжеском достоинстве в Российской империи. Основателем рода был князь Явуш, находившийся на русской службе ещё до взятия Казани (1552). Однако это не помешало ему участвовать в обороне Казани в 1552 году.
Тем не менее, после окончательного присоединения территорий современной Удмуртии к России, в 1582 году царь Ивана IV своим указом жалует земли по берегам реки Иж татарскому князю Яушеву.
Источники свидетельствуют, что служилые мурзы и их потомки расчищали лес, добивались от казны передачи угодий сначала в оброчное держание, а затем и в условное владение, оформляли за собой «порозжие» и «выморочные» земли, не гнушались и насильственного захвата ясачных жеребьев. Словом, умножение владений осуществлялось ими характерными для всех земельных собственников той эпохи способами и путями. Примечательно, что документы, удостоверяющие их владельческие права и привилегии, они берегли и передавали из поколения в поколение. Их частный «архив», включавший жалованные грамоты 1582, 1628, 1685 гг., владеные выписи, материалы пяти ревизий, ротные списки, был еще цел даже в первые десятилетия XIX столетия.
Затем Яушевы продали ижевские владения Кутлу-Маметмурзе Маметовичу Тевкелеву. Он был российским дипломатом, генералом, по происхождению татарином и мусульманином по вере. Неоднозначно отношение к его деятельности – отмечают его заслуги на дипломатическом поприще и жестокость в подавлении бунтов. Алексей Иванович Тевкелев за подавление восстаний татар и башкир получил генеральское звание, а от мусульман прозвище «Шайтан-Мурза».
По купчей грамоте от 9 августа 1733 г. Кутлумухамет Мамишевич Тевкелев (в разных источниках его имя записано несколько по-разному. – Прим. Loveudm.ru) приобрел земельные владения и крестьян у служилых мурз Яушевых в Терсинской волости (ныне в Агрызском районе Татарстана) за 3000 рублей. Во второй половине ХVIII в. Тевкелевы скупили земли у башкир Канлинской, Кыр–Иланской волостей Оренбургской губ., где поселили своих крепостных крестьян из деревень Кадыкеево Мензелинского уезда и Старое Балтачево Сарапульского уезда в деревнях Карьявды, Килимово, Ахуново, Устюмово (ныне Чекмагушевский, Бакалинский и Буздякский районы Башкирии). Интересно, что представители этого рода в православной среде использовали русские имена, а среди мусульман – татарские. Так в русской среде Кутлу-Маметмурза Маметович называл себя Алексеем Ивановичем.
А дальше начинается самое интересное.
15 сентября 1757 года граф Петр Шувалов получает разрешение императрицы Елизаветы Петровны на постройку в Прикамье трёх железоделательных заводов. Петр Шувалов нашел эти земли выгодными для строительства завода. И вовсе не собирался их покупать у законного владельца Тевкелева. Он их попросту присвоил.
О вторжении в свои ижевские владения князь Тевкелев узнал сразу и пришел в «неизречимую конфузию». Но оспаривать земли у Шувалова он не мог. В то время Петр Шувалов был всесилен. Спор с ним грозил обернуться заключением в Петропавловской крепости. Брат Петра Алексеевича Шувалова был начальником Канцелярии тайных розыскных дел, а двоюродный брат Иван Иванович Шувалова – фаворитом Елизаветы.
Только с приходом к власти Екатерины II, генерал Тевкелев решил оспаривать свои законные земли.
Чтобы ходатайствовать о своей вотчине, он вынужден был выйти в отставку и вернуться в родное имение. Князь подал жалобу в Сенат на Шувалова, посмевшего назвать себя «ижевским господином». Но дело не двигалось, прошение перекочевывало из канцелярии в канцелярию. Тогда 86-летний Алексей Иванович сам выехал в Петербург.
В столице подняли дело 1759 года о разрешении Шувалову строить завод. Кроме ошибочных или подложных показаний о том, что земли у речки Подборенки частным лицам не принадлежат, о чем сообщалось лишь на словах, ничего не нашли. Документы же Тевкелева полностью подтверждали его право владения. Но и после этого решение вопроса затягивалось.
«Он постарел, – сожалели о бедном старике в Петербурге, – за тем делом без малого 3 года ходит, отчего пришел в крайнее разорение». Отчаявшись, Тевкелев посылает на грубой бумаге писаную расстроенным слогом челобитную самой Екатерине II. Генерал жалуется, что человек Шувалова Москвин его, Тевкелева, людишек «бьет бесчеловечно плетьми» и запретил им пушной оброк своему барину платить и «многое число дельных со пчелами его дерев… вырубил и рубит… по тысяче и тысячи по полторы и более», а «без лесу одна земля мне ни одну копейку прибыли принести не может. А вода, когда же запрудится, то и от народного звуку бобров, рыбу и птиц ловить будет невозможно». Посему князь требует сноса всего построенного. «Третий год по Берг-коллегии хождение имею… – продолжал невольный путешественник, – находясь… в дальних переездах, пришел в крайнее разорение и в немалые долги». Челобитную сию начертал гусиным пером отставной драгун Сипайлов, а ослабевший от невзгод генерал к ней лишь руку старческую приложил.
В то время Ижевским заводом владел единственный сын Шувалова – Андрей Петрович Шувалов. Екатерина II, получив жалобу от Тевкелева, конфисковала Ижевский завод у Андрея Петровича за долги его отца перед казной. А Петр Шувалов задолжал казне ни много ни мало 600 тысяч рублей. Однако этим и ограничилась. Передавать завод Тевкелеву, желавшему его снести, не стала. Так Ижевский завод стал казенным, то есть государственным.
